Тигана - Страница 233

233

Он замолкает, потому что они уже хохочут, и он тоже, слегка запыхавшись.

— Кажется, в твоем списке больше десяти пунктов, — смеется Баэрд.

— Их еще больше, — отвечает Дэвин. — Хочешь послушать?

— Мне кажется, я этого не вынесу, — говорит Сандре. — Ты слишком болезненно напоминаешь мне о том, как я стар и как ты молод.

При этих словах Дэвин становится серьезным. Он качает головой.

— Ты не должен так думать. В прошлом году не было такого момента, когда мне бы не пришлось стараться изо всех сил, чтобы от тебя не отстать, куда бы мы ни шли. — При этом он улыбается. — Ты не старый, Сандре, ты самый молодой чародей на Ладони.

Сандре хитро улыбается. Поднимает левую руку: они ясно видят два недостающих пальца.

— В этом есть правда. И я могу стать первым, кто сломает привычку прятать то, чем мы являемся, потому что я так ее и не приобрел.

— Ты серьезно хочешь отказаться от маскировки? — спрашивает Баэрд.

— Совершенно серьезно. Если мы хотим выжить на этом полуострове, как единый народ, нам понадобится магия, чтобы сравняться с Барбадиором и Игратом. И с Кардуном, если подумать хорошенько. И я даже не знаю, какие силы теперь есть в Квилее; прошло столько лет с тех пор, как мы имели с ними дело. Мы больше не можем прятать наших чародеев, или Ходоков, не можем позволить себе не знать, как раньше, ничего о том, каким образом здесь создается магия. Даже Целители, мы ведь ничего в них не понимаем. Нам надо изучить нашу магию, оценить ее, разыскать чародеев и обучать их, найти способы их контролировать. Ладонь должна открыть магию, а не то магия снова погубит нас когда-нибудь, как это произошло двадцать лет назад.

— Ты считаешь, что мы можем этого добиться? — спрашивает Дэвин. — Создать здесь единый народ, из девяти разных.

— Я знаю, что можем. И думаю, что добьемся. Держу пари против вас обоих, что Алессан ди Тигана будет провозглашен королем Ладони на Играх Триады в следующем году.

Дэвин быстро поворачивается к Баэрду, щеки которого внезапно заливает румянец.

— Он согласится? — спрашивает он. — Он это сделает, Баэрд?

Баэрд смотрит на Сандре, потом быстро переводит взгляд обратно на Дэвина.

— А кто еще может им стать? — наконец отвечает он. — Я даже думаю, что у него нет выбора. Задача связать воедино этот полуостров была делом его жизни с пятнадцати лет. Он уже стоял на этом пути, когда я разыскал его в Квилее. Думаю, что ему на самом деле хотелось бы найти вместе с тобой Менико, Дэвин, и несколько лет заниматься музыкой вместе с тобой, Эрлейном и Катрианой, и с танцовщицами, и с человеком, умеющим играть на сиринье.

— Но? — спрашивает Сандре.

— Но он тот, кто всех нас спас, это каждый знает, и каждый знает, кто он сейчас. После двенадцати лет скитаний он знает больше значительных людей в каждой провинции, чем кто-либо другой. Это он заставил всех нас увидеть будущее. И он, кроме того, принц Тиганы, и в самом расцвете сил. Боюсь — при этом слове он морщится, — что не вижу, как он сможет этого избежать, даже если бы захотел. Думаю, для Алессана все только начинается.

Они несколько мгновений молчат.

— А как ты? — спрашивает Дэвин. — Ты пойдешь с ним? Чего тебе хочется?

Баэрд улыбается.

— Чего мне хочется? Ничего настолько возвышенного. Мне бы очень хотелось найти сестру, но я начинаю понимать, что она исчезла, и я, возможно, никогда не узнаю, куда или как. Я буду рядом, как только понадоблюсь Алессану, но больше всего мне хочется строить. Дома, храмы, мосты, дворец, полдюжины башен здесь, в Авалле. Мне необходимо видеть, как они растут, и я… Наверное, это часть того же самого желания, но я хочу завести семью. Нам нужно, чтобы здесь снова появились дети. Слишком много людей погибло. — Он на мгновение переводит взгляд на горы, потом обратно.

— Мы с тобой, возможно, счастливчики, Дэвин. Мы не принцы, не герцоги, не чародеи. Мы всего лишь обыкновенные люди и можем начать жизнь сначала.

— Я же говорил тебе, что он ждет Элену, — мягко произносит Сандре. Это не насмешка, это голос друга, в нем звучит глубокая привязанность. Баэрд улыбается и снова смотрит вдаль. И в это мгновение выражение его лица меняется, оно ярко вспыхивает от удовольствия.

— Смотрите! — кричит он. — Вот он едет!

С юга, по извилистой горной дороге среди холмов, которой не пользовались сотни лет, движется многоцветный караван, растянувшись на большое расстояние. Рядом с ним и впереди играет музыка, едут верхом и идут мужчины и женщины, двигаются мулы и лошади, груженные товарами, по крайней мере, пятьдесят знамен полощутся на ветру. И теперь музыка доносится до них троих, радостная и веселая, и все цвета радуги вспыхивают на утреннем солнце: Мариус, король Квилеи, едет вниз с горного перевала на свадьбу своего друга.

Он должен провести ночь в святилище, где его официально будет приветствовать Верховный жрец Эанны — которого он помнит как человека, много лет назад доставившего к нему через горы четырнадцатилетнего мальчика. В Авалле ждут баржи, чтобы утром отвезти его по реке до Тиганы.

Но право первого приветствия принадлежит Баэрду, от имени Алессана, и он попросил их обоих поехать сюда вместе с ним.

— Вперед! — кричит он теперь с радостным лицом, и посылает своего коня вниз по крутой тропе. Дэвин и Сандре переглядываются и спешат за ним.

— Никогда не пойму, — кричит Дэвин, когда они нагоняют Баэрда, — как можно так радоваться при виде человека, который называет тебя Вторым Голубком.

Сандре восторженно смеется. Баэрд громко хохочет и грозит Дэвину кулаком. Они трое все еще смеются, придерживая коней перед зарослями кустов сонрай у широкой дуги поворота дороги, ведущей вниз.

233